Все, кто работал с Эллой Фицджеральд, вспоминали ее стеснительной, деликатной, тактичной, совершенно не подверженной звездной болезни. Она была безусловной королевой, но, казалось, не знала об этом. «Мы все собрались вокруг фортепиано, – рассказывала певица Дженис Сигел, – записывали нашу четырехголосную партию, после чего Элла добавила от себя немного скэта. Затем она повернулась к нам и спросила: ?Ну, как, нормально получилось?”. Я была просто изумлена. Это как если бы Бог, создав мир, спросил окружавших его ангелов: ? Ну, что думаете? Гранд-каньон неплохо вышел?».
